Катастрофа «Боинга-777» малайзийской авиакомпании «Malaysia Airlines» под Донецком, произошедшая 17 июля 2014 года – в один год с аннексией Крыма,  стала во многом фатальной для развития авиаперевозок в Украине и использования нашего авиапространства в целом. Украина превратилась в определенном смысле в белое пятно на мировой карте авиамаршрутов.

Расследование причин трагедии рейса МН17, направлявшегося из Амстердама в Куала-Лумпур и унесшего жизни 298 человек из 10 стран, идет до сих пор. Государства, участвующие в нем – прежде всего, Нидерланды и Малайзия, инициируют обращение в международный трибунал, который должен установить ход событий и определить степень вины всех причастных к трагедии. Украина также выступила в поддержку трибунала и заявила о готовности и далее сотрудничать с международной группой следователей.

УНИАН обратился к главе «Украэроруха» Дмитрию Бабейчуку с просьбой рассказать, как продвигается расследование катастрофы «Боинга-777», какие изменения претерпело украинское небо за последний год, что происходит в воздушном пространстве над акваторией Черного моря, а также о перспективах «открытого неба» с ЕС.

 Насколько значима роль Украины в расследовании крушения малазийского «Боинга»?    

Наша совместная работа с группой международных расследователей не прекращалась ни на день, несмотря даже на то, что все полномочия по расследованию причин авиапроисшествия делегированы Нидерландам. Украина передала комиссии все материалы.

Как выглядит процедура расследования, и кто от Украины сейчас ведет эту работу?

Когда произошла катастрофа, в Украине была создана государственная комиссия под председательством в то время первого вице-премьер-министра Владимира Гройсмана, а после его избрания народным депутатом и спикером парламента комиссию возглавил нынешний вице-премьер Геннадий Зубко.

Кроме того, были созданы и международные комиссии: техническая и криминальная, в которые также вошли украинские специалисты. Работа, повторюсь, не прекращается.  Это - очень кропотливый и тяжелый труд, который требует определенной конфиденциальности.

Задача ведь очевидная - необходимо не просто выдать некий отчет к определенной дате, главная задача – выяснить все нюансы и обстоятельства трагедии с целью выработать набор рекомендаций, которые позволят предотвратить подобные катастрофы в будущем.

И все-таки, когда можно ждать официальной версии случившегося?

Это - решение международной комиссии. Но я не сторонник спешки, тут нужно качественное расследование. Мы же не пятилетку за три года требуем. Нужна качественная и объективная оценка ситуации, а ее можно получить только в одном случае: тщательное расследование, поминутная реконструкция событий и отсутствие какого-либо давления на следствие, в том числе и информационного.

Как изменилась ситуация в украинском небе спустя год после катастрофы?

Сказать, что зимой текущего года нам пришлось применять все возможности кризис-менеджмента на госпредприятии, да еще и в такой специфической отрасли, это - не сказать ничего. Более сложного года, чем 2015 год, «Украэрорух» еще не переживал. Все беды, которые обрушились на нас в 2014 году – временная оккупация Республики Крым, проведение антитеррористической операции на востоке страны и, как следствие, перераспределение транзитных потоков в обход Украины – вызовы, с которыми нам пришлось столкнуться в прошлом году и последствия которых мы ощущаем сегодня.

В 2014 году полеты над Украиной сократились почти на 35% по сравнению с 2013 годом. Но это - показатель с учётом позитивного начала года, а во второй половине 2014 года темпы падения составляли более 60% к аналогичным месяцам 2013 года. Темп падения платы за аэронавигационное обслуживание, получаемой от авиакомпаний, в последние месяцы 2014 года составлял до 78% к факту 2013 года.

Мы понимали, что ситуация для предприятия в зимний период будет крайне сложной, поэтому еще в прошлом году предприняли ряд антикризисных мер, и предприятие выстояло. Сегодня можем говорить о стабилизации финансовой ситуации. Мы даже смогли изыскать ресурсы и произвести выплаты «оздоровительных» сотрудникам предприятия, а также рассматриваем возможность повышения авиадиспетчерам заработной платы в конце года.

А сколько на сегодня рейсов проходит через Украину, на какие производственные показатели вы рассчитываете по итогам года?       

В первом полугодии 2015 года в воздушном пространстве Украины был выполнен 107 171 рейс, что позволяет нам с неким оптимизмом смотреть в завтрашний день, так как результат шести месяцев намного лучше, чем прогноз Евроконтроля. Если эта тенденция сохранится, то до конца года мы планируем предоставить аэронавигационное обслуживание более 230 тысячам рейсов.

Что можете сказать о воздушном пространстве Крыма? Оно будет открыто?          

Воздушное пространство над Автономной Республикой Крым и территориальными водами Украины закрыто после оккупации Россией крымского полуострова. Что касается международного воздушного пространства над Черным морем, где право управления воздушным движением делегировано Украине, то ограничения были введены с целью предотвращения угроз безопасности полетов из-за действий диспетчеров «Крымаэронавигации» (филиал Государственной корпорации по организации воздушного движения Российской Федерации - УНИАН), которые путем выхода в эфир на аварийных частотах совершали незаконное вмешательство в деятельность гражданской авиации.

Какие действия вы предпринимаете для увеличения количества рейсов через территорию Украины?

Мы постоянно ведем кропотливую работу с авиационными властями других государств и авиакомпаниями. Кроме того, мы тесно сотрудничаем с международными организациями – ICAO, Евроконтроль, IATA и EASA, которые с пониманием относятся к нашей ситуации и оказывают поддержку. Они видят, что, несмотря на все наши геополитические сложности, безопасность движения в воздушном пространстве, которое мы контролируем, – на высоте. В соответствии со стандартами и требованиями ICAO мы разработали safety case, который позволит возобновить использование воздушных трасс самолетами гражданской авиации в юго-западной части акватории Черного моря. Это - сложный и небыстрый процесс, в случае позитивного решения воздушное движение над Украиной станет интенсивнее. А мы сможем говорить об увеличении количества сервисных единиц приблизительно на 20%.

Как быть с транзитом российских авиасудов через нашу территорию, и наших – через российскую? Сейчас он ограничен фактически «до нуля». Между тем, авиакомпании уже готовы садиться за стол переговоров, хотя бы точечно договариваться о полетах…

Я понимаю мотивацию авиакомпаний, но хочу напомнить, что решение украинских авиавластей об ограничении транзитных полетов российских авиакомпаний в нашем воздушном пространстве – ответная мера на такие же действия России, которая закрыла свое небо для наших авиакомпаний. Таким образом, первый шаг на пути по отмене ограничений на транзит должна сделать Россия.

К концу года Украина рассчитывает подписать с Евросоюзом договор об «открытом небе» - об общем авиапространстве. Власти называют документ революционным. А что вы думаете – он действительно станет «прорывом» для украинской авиаотрасли?

Мне трудно быть объективным, поскольку я был одним из авторов этого документа и одним из участников процесса его парафирования еще в Вильнюсе в конце 2013 года. Безусловно, это - важный и нужный документ для развития авиационной сферы. Более того, его не стоит воспринимать узко – вот, дескать, подпишем договор, и сразу к нам придут лоу-косты с дешевыми билетами. Лоу-косты и так придут, если позволит емкость рынка, покупательная способность граждан и введение безвизового режима, позволяющего путешествовать в разные страны.

Договор об общем авиапространстве – не приманка для лоу-костов, хотя мы, как провайдер, очень заинтересованы в увеличении движения как над Украиной, так и «в» и «из» Украины.

Договор – это выход Украины на новую ступень развития в организации авиасообщения, безопасности полетов, удобстве авиационной инфраструктуры. Имплементация европейских норм и стандартов станет для многих украинских аэропортов и авиакомпаний дополнительным стимулом в развитии, выходом на новый уровень качества предоставления услуг. Для многих это станет испытанием, но мы как предприятие готовы, так как уже многие годы работаем по стандартам Евроконтроля и на принципах Единого европейского неба.

Помимо договора о совместном авиапространстве, есть ли какие-то отраслевые проекты, которые вы реализуете совместно с Евроконтролем, другими организациями? 

Украина – член Евроконтроля с 2004 года, который, в свою очередь, является сетевым менеджером. Членство в этой организации позволяет нам как провайдеру аэронавигационных услуг принимать участие в глобальных европейских проектах, ведь технически и операционно мы очень тесно связаны с национальными провайдерами стран – членов Евроконтроля. Так, например, «Украэрорух» как представитель Украины является членом международного консорциума, который претендует на право предоставлять один из централизованных сервисов по гибкому использованию воздушного пространства для стран Европы.

Кроме того, мы тесно сотрудничаем с провайдерами аэронавигационных услуг Болгарии, Молдовы, Польши, Румынии. Так, в июле 2015 года Украэрорух подписал соглашение с провайдером аэронавигационных услуг Румынии ROMATSA об обмене радиолокационной информацией. Этот документ позволяет нам получать информацию непосредственно от моноимпульсного радиолокатора, который установлен в Констанце (Румыния). Таким образом, будет обеспечено взаимное перекрытие части территории наших стран, что, в свою очередь, позволит дополнительно повысить уровень безопасности в воздушном пространстве над Черным морем, где право управления воздушным движением делегировано Украине.

Надо сказать и о том, что плечо нам подставляют и международные финансовые организации. Например, Европейский банк реконструкции и развития и Европейский инвестиционный банк выделяют нам кредит на 82 млн евро. Мы рассчитываем за счет этих средств осуществить капитальные инвестиции в развитие и поддержку инфраструктурных объектов, которые позволят нам повысить безопасность воздушного движения. Потому что именно в этом наша задача: обеспечивать безопасность. Ту самую безопасность, о которой думает каждый пассажир, пристегиваясь в кресле самолета.

Олеся Сафронова (УНИАН)