—За штурвалом сами?

—Да, но одному мне летать нельзя. Ещё по указу Кучмы, госслужащим первого ранга это запрещено. Да я и сам не решаюсь — у меня вечно пять телефонов. Поэтому мы вдвоём со вторым пилотом. Пока ведущий — он, я ещё обязательно достигну такого мастерства, чтобы быть ведущим.

—Кого из политиков уже катали? 

—Не буду говорить. Завтра мне скажут — зачем ты с ним летаешь? Тем более не скажу, кто испугался. О чужих слабостях не говорю. А вообще, автогонщики — самые безопасные люди. Да, я не могу писать стихи, танцевать в балете. У каждого человека своя скорость езды и жизни. Я живу своей. Я убьюсь, если буду ехать тише, я не привык. Я это говорю к тому, что мне дико больно, когда меня воспринимают как неуправляемого. В бизнесе у меня надёжное имя — все знают, что рукопожатие для меня равносильно десяти печатям.

Меня ненавидят за независимость, а ещё называют «белоголовым орланом». Сегодня я лечу в тумане по приборам. Есть земля — это мои правила, и единственная цель — не упасть до выстрела от страха, потому что стыдно будет вставать.

Источник: zp.vlasty.net