Одессит Юрий Кучеренко четыре года провёл в ротациях на Донбассе. В составе волонтёрской группы «Армия SOS» Юрий управлял беспилотными самолётами, помогая украинским силовикам разведывать обстановку в зоне боевых действий.
Юрий Леонидович окончил ветеринарный факультет Одесского сельскохозяйственного института (сейчас — Одесский государственный аграрный университет), в 1986 году защитил кандидатскую диссертацию во всесоюзном НИИ ветеринарной санитарии в Москве. Всю свою жизнь он проработал в сфере лечения животных — врачом в одесских клиниках, преподавателем ветеринарии. Некоторое время даже вёл тематическую телепередачу на одесском телевидении — «Айболит». В ней в прямом эфире телезрители могли звонить врачу и получать советы по уходу или лечению своих питомцев.
А еще Юрий имел множество хобби. Первым из них была стрельба из высокоточного пневматического оружия. В восьмидесятых-девяностых годах он даже устраивал всеукраинские слёты любителей этого спорта в Крыму, на Казантипе, в реакторе недостроенной АЭС.
Затем Юрий переключился на более мирное хобби — моделирование кораблей. Первый из них, парусник «Канделярия», строил года два и подарил другу. После этого приступил к созданию большого испанского боевого корабля 17-го века. Однако через время строительство заморозилось. В данный момент для восстановления навыков Юрий занялся менее амбициозным проектом — шлюпкой «Ле Флерон» (фото).
Параллельно с моделированием Юрий увлёкся аэровидеосъёмкой. Для того, чтобы собрать полноценный аппарат, тоже пришлось поработать — мастер отдельно приобретал самолёт, камеру, систему управления, передатчики, и, в конце-концов, создал полноценный беспилотник. При помощи него три года снимал пейзажи Одесской области — как над Хаджибеевским, Куяльницким и Днестровским лиманами, так и вдоль моря, вплоть до Грибовки.
Впоследствии это хобби и сыграло решающую роль в принятии важного решения — помогать украинской армии.
Как признаётся доброволец, до событий 2014 года — расстрела митингующих на Майдане и военной агрессии России против Украины — был абсолютно аполитичным человеком.
— Как же вы всё-таки решили помогать украинской армии и с чего всё началось?
— Однажды я случайно оказался на Майдане, друзья попросили отвезти кое-что в Киев. Когда я попал на главную площадь страны — ощутил невероятно позитивную атмосферу. Когда уже весной Россия проявила агрессию, решил, что должен помочь своей стране. Вспомнив, что раньше летал на беспилотниках, снимал пейзажи вокруг Одессы, обратился в волонтёрскую группу Армия SOS и предложил свою помощь. Они мне сначала сказали, что нужно закупить коптеры, а я говорю: «Какие коптеры? Вы не понимаете в лётном деле», — у коптеров ресурс в то время был 5-10 минут полёта и всё. «Они годны разве что для тактической разведки — разве что за дом залететь, посмотреть, что там. В условиях войны это малополезно, а вот у самолётов возможностей намного больше». В итоге доказал необходимость использования БПЛА и изначально, в июне 2014 года, попал на «Весёлую гору», под Счастьем, оттуда до Луганска 10 километров, там, где ещё Надежда Савченко попала в плен. Там впервые применил на практике навыки пилотирования и впервые попал под обстрел. В 2014 году мы оттуда отступили, но сейчас там, в Счастье, наши стоят.
— С земляками часто пересекались на передовой?
С 28-й бригадой я пересёкся один раз, под Красногоровкой. На блокпосту Высоковольтном. Мы едем по дороге, нам кричат «Быстро валите в посадку, туда, где 28-я!». Я смотрю, одесский флаг, думаю «Что происходит?», а мне говорят: так это же 28-я бригада, одесская. Правда, тогда полёт был неудачный. Самолёт закоротило и он упал на минное поле. Это было только начало нашей войны, опыта было мало. В гостинице в Бахмуте, где почти всегда останавливались, одно время жил и одесский «Шторм». Кстати говоря, одно из самых дисциплинированных полицейских подразделений на Донбассе. Говорю это не потому, что сам из Одессы, действительно ребята хорошие.
— Какое-нибудь из ваших видео стало популярным?
Самый знаменитый наш ролик — по ДАПу — он так и называется «Донецкий аэропорт 15 января».
Мы его снимали на третий день, когда сепары завалили вышку. После того, как мы выложили его в сеть, на следующий день его повторяли все мировые агенства. На данный момент у видео более двух миллионов просмотров.
Но вообще подавляющее число видео мы снимали не для общественности, а для военных. Под конец мы уже работали профессионально. В разведотделе штаба ООС появилась даже специальная должность — человек, который отвечал за аэроразведку, он и координировал наши действия. В основном мы были закреплены в районе от Авдеевки до Счастья. Работа была конкретная, включая корректировку огня и обнаружение целей.
— Вы постоянно находились в зоне боевых действий, или это были командировки?
Работали вахтами. Самая длительная командировка была три месяца. Вначале, в 2014 — начале 2015 года, примерно неделя через неделю были то на Донбассе, то в Киеве. Позже привыкли и командировки стали длиться не менее месяца. Основным местом обитания была одна из гостиниц Бахмута, поскольку для зарядки полетных батарей и качественного анализа результатов полетов нужно стабильное напряжение сети, а на передке этого нет. Однако иногда, при необходимости, ночевали и в блиндажах с военными. У нас всегда было по 2 борта — мы с ними выезжали в зону, сначала теряли один самолёт, после потери второго возвращались в Киев за новыми, там же их и обкатывали. Один раз во время пребывания в столице нам позвонили из СБУ, попросили помочь. Встретились с человеком, он отвёз нас снимать на Чернобыльскую АЭС. По легенде мы были журналистами, нам даже официально оформили командировки. Потом по воле судьбы встретили этого человека уже на войне. Поздоровались, он спросил, не разведываем ли мы возле определённого городка, находящегося по ту сторону линии разграничения. Хотя он прямо не попросил, и нам было это место не по пути, мы всё-таки вызвались помочь. Целую неделю летали безрезультатно — но на седьмой день нашли такую цель, что просто «жирняк», просто «бомба.
— Какой был ваш самый крупный успех?
В апреле прошлого года отработала арта (артиллерия — прим. ред.) по одной очень важной цели, это абсолютно наша заслуга. Мы случайно нашли объект, хотя по предварительным данным он должен был находиться в другом месте. Это было несколько машин из комплекса радиоэлектронной борьбы, находившиеся очень близко к линии фронта. Пролетая по маршруту, я увидел на краю монитора что-то подозрительное, приблизил, действительно что-то интересное. На обратном пути отклонились от запланированного маршрута, полетели над тем местом. Сначала долго не могли поверить, но после длительного анализа всё-таки уверились, что это РЭБ. Так близко ко фронту такую технику не подвозят. Она слишком уязвимая и дорогостоящая. Военные тоже сначала не поверили, что противник мог такое сделать, пришлось им долго показывать и доказывать, но в конце концов, цели уничтожили.
— Беззащитные беспилотники выглядят достаточно лёгкой целью. Существуют ли какие-нибудь правила безопасности?
Никакой техники уворачивания от пуль нет. За 4 года мы потеряли почти 20 аппаратов. Из них расстрелянных, именно случаев, когда сбили, можно подтвердить три. Остальные потери, в основном, были из-за технических проблем, хотя с пулями в бортах мы прилетали много раз. Ещё одна большая проблема — это станции радиоэлектронного подавления. Когда глушат GPS — начинается дурдом. Тогда мы переходим на ручное управление и возвращаем самолёт домой.
— И напоследок, какой самый курьёзный случай произошёл с вами?
У меня есть уникальные кадры. Дело было в Авдеевке. Мы искали танк, который выезжал из укрытия и обстреливал украинские позиции. Вдруг у меня на экране оказалась картинка не моего борта, а чужого. Мы работали на одной частоте, и когда самолёт противника стал ближе к нам, случился обмен картинками. Мы увидели, что этот самолёт летит на нас. 40 минут мы наблюдали то, что снимал российский дрон с помощью программы «Мапа» на планшете «Армия SOS» мы за 5 минут вычислили, где находится оператор их БПЛА с точностью до 20 метров. Но потом и он и мы развернули наши самолёты и успешно вернули их обратно. Было ещё много интересных историй, которые пока по многим объективным причинам рассказывать нельзя.
После 4 лет помощи армии и жизни в командировках на Донбассе, в мае этого года Юрий решил отдохнуть. «На гражданке» вернулся к прежнему образу жизни. Работает по специальности — стал проректором Одесского государственного аграрного университета по учебной и методической работе. В свободное время занимается тем же довоенным, куда более спокойным, чем пилотирование в зоне боевых действий, хобби — моделирует корабли. Однако утверждает — в случае необходимости, если будет объявлена всеобщая мобилизация, всегда готов вернуться на фронт.
Автор: Владимир Кацман