Легендарный пионер авиации, футболист, вело-, авто- и мотогонщик начала XX века родился в Одессе.
Рано осиротев, три родных брата воспитывались в разных семьях на деньги, оставленные их отцом, строительным подрядчиком 2-й купеческой гильдии. Сергей жил у своего преподавателя Одесской Ришельевской гимназии Краузе — алкоголика с кучей детей. Однажды опекун исчез. Через пару дней его нашла жена на чердаке повешенным. Обезумевшая женщина кухонным ножом перерезала своих детей. Сережа проснулся от диких криков, увидел лужи крови, безумные глаза женщины, и спасся чудом. С тех пор он заикался. Позже, когда Уточкин стал спортсменом, над ним подшучивали, мол, он начинает слово на старте, а заканчивает на финише. Действительно, прыгал, бегал и играл он быстрее, чем говорил. Сергей был первым одесситом, которого допустили играть в футбол за любительскую команду британского атлетического клуба. Одним из первых в империи он освоил роликовые коньки. Больших успехов добился в велогонках. Первый велосипед ему купил второй опекун. Это был английский подержанный велик марки «Диана». Через четыре месяца дебютант победил в чемпионате Одессы лучших гонщиков Российской империи! 17 лет он завоевывал призы у нас и за рубежом, попутно участвуя в мото- и автогонках. А 29 июля 1908 года Уточкин впервые в Одессе поднялся на воздушном шаре на 1200 м. Летал он и в Египте, над Сахарой. Испытывал планеры. Заинтересовавшись регатой, сам построил яхту, назвал ее почему-то «Баба Ягуржъ». Однажды она перевернулась, накрыв Уточкина корпусом, спасся он чудом. Но постановление Императорского яхт-клуба запретило ему принимать участие в морских гонках. Скучал спортсмен недолго. Приделав крылья «новинке века» — автомобилю, он разгонялся, и на несколько секунд машина зависала в воздухе! А еще он съезжал на авто по Потемкинской лестнице.
ГЛАВНЫЙ ЛЕТЧИК. Затем он заболел авиацией. С трудом собрав 10 тысяч франков, учиться летному делу отправился в тогдашнюю авиастолицу мира — Париж. Там устроился слесарем на фабрику, где собирали авиамоторы «Гном». Наблюдал полеты известных авиаторов Райта, Блерио, Сантос-Дюмона. Из Парижа Уточкин вернулся с двумя техниками. Привез моторы, детали, чертежи. Начал строить самолет, но деньги закончились раньше, чем он смог приступить к испытаниям. На его счастье, в 1909 году одесский барон Ксидиас купил первый в России аэроплан «Фарман-4». Спустя полгода на нем Уточкин первый раз поднялся в небо! И хоть российским первопроходцем в воздухе был Михаил Ефимов, любимцем и «главным летчиком» в стране стал Уточкин.
В отличие от Ефимова, Уточкина летать никто и никогда не учил — он осваивал воздушный корабль на чистом энтузиазме. Всех подкупала, с кем общался этот компанейский заика, его озорная и свойская натура, азарт и колорит личности. Он был выше среднего роста, сутуловат, длиннорук, рыжеволос, с голубыми глазами и белыми ресницами, весь в веснушках. Одевался всегда изысканно, но, как это бывает с очень мускулистыми людьми, несколько мешковато. Усы и бороду брил, носил прямой тщательный пробор, что придавало сходство с английским боксером, цирковым артистом или жокеем. Играл безудержно в карты, всегда бывал влюблен без ума и памяти, испытывал на себе действие разных наркотиков — и все это ради жажды сильных впечатлений.
Корреспондент «Биржевых ведомостей», писавший об авиасоревнованиях в Петербурге, заметил: «Внешность Уточкина — это внешность человека, одной небрежно оброненной фразой способного зажечь веселым смехом тысячную толпу. Это летун исключительно бесшабашной отваги». Могучий, храбрый, умный, безмерно добрый, он мог отдать все, что у него было. В 1910 году, во время еврейских погромов в Одессе, Уточкин на улице стал грудью перед толпой, собравшейся линчевать одну из своих жертв. И получил нож в спину. Авиатор на 7 недель угодил в больницу.
В 1911-м он собрал биплан по типу «Фармана», на котором летал во многие города Российской империи и за рубежом. Его полеты наблюдали будущие выдающиеся авиаконструкторы и летчики: Петр Нестеров (в Тифлисе), Владимир Климов (в Москве), Николай Поликарпов (в Орле), Александр Микулин (в Киеве), Павел Сухой (в Гомеле), Сергей Королев (в Нежине). «Я летал над морем, над собором, над пирамидами. Четыре раза я разбивался насмерть. Остальные разы — пустяки. Иногда питался только воздухом и бензином», а еще он говорил: «Летать — одно наслаждение. Если там, наверху, чего-нибудь и боишься, то только земли».
Самая тяжелая авария произошла 100 лет назад — в июле 1911 года во время перелета из Санкт-Петербурга в Москву. Сергей Исаевич потерпел крушение под Новгородом. Многочисленные травмы лечил в какой-то заштатной лечебнице, пока его не доставили в Одессу. «Это был уже не тот Уточкин, — писал одесский журналист. — Тихий, хмурый, с бесконечной подозрительностью смотрел он на окружающих». По одной из версий, именно тогда, в больнице, мучимый болями, он подсел на наркотики. Однако уже через полтора месяца после выхода из больницы Уточкин попытался вернуться в авиацию. Но частые головные боли не позволили летать. Ушла жена. Больной, без гроша, без крыши над головой он стал нуждаться в психиатрическом лечении. Друзья нашли ему клинику, но он сбежал в Петербург.
Однако и там Уточкин угодил в «желтый дом» — после того как попытался прорваться на прием к императору, явившись в Зимний дворец. Он лечился в разных клиниках Питера. Постоянных доходов не имел, в промежутках между лечением зарабатывал игрой на бильярде. В «Синем журнале», издаваемом близким другом Куприным, были опубликованы его воспоминания. Умер гениальный самоучка-пилот в январе 1916 года, не дожив до 40 лет. Его похоронили с воинскими почестями на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, невдалеке от могил других русских авиаторов, погибших в авиакатастрофах.
Когда-то в 1913 году, чтобы финансово помочь Сергею, его братья Леонид и Николай в Одессе основали кинотеатр и как ни называли его потом — «Красный летун», «Красный железнодорожник», одесситы именовали его «кинотеатр Уточкина». Сегодня в одесском Горсаду около кинотеатра «Уточ-кино» стоит памятник этому незаурядному талантливому человеку.
Автор: Елена Гребенникова